А.П. Чехов

ДЯДЯ ВАНЯ

Аннотация

Пьеса в 2-х действиях

   «Требуют, - говорил Чехов, - чтобы герой, героиня были сценически эффектны. Но ведь в жизни не каждую минуту стреляются, вешаются, объясняются в любви. И не каждую минуту говорят умные вещи… Они больше едят, пьют, волочатся, говорят глупости. Пусть на сцене всё будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье, и разбиваются их жизни». Открытая Чеховым новая лиро-эпическая структура применена в его пьесе «Дядя Ваня», которую он обозначил просто – «сцены из деревенской жизни» – и вывел за границы жанров. Пьеса построена не на событиях, не на борьбе характеров, а на простом течении будней.

   Режиссёру спектакля Валерию Саркисову удалось поставить «не драму в жизни, а драму самой жизни». Каждый из героев проживает свою историю, которые по замыслу автора и режиссёра объединяются в общую драму жизни. Каждый герой, каждый актёр солирует в спектакле, но не нарушает чеховскую ансамблевость. Интересен взгляд режиссёра на образы героев пьесы, особенно на образ дяди Вани. Долгое время его рассматривали как героя-резонёра, приписывали ему черты бунтаря и мученика. Для Саркисова дядя Ваня - это обаятельный чудак, трагический в своём комизме. Саркисов вернулся к истокам, чеховской объективности с его вниманием к обыкновенному человеку. Этот спектакль не о судьбе интеллигенции на рубеже 19-20 веков, он о людях вне временных рамок, о человеческих чувствах и потерянных жизнях.

   В оформлении спектакля художником-постановщиком Валерием Фоминым тоже угадывается превосходство автора - это и стремление к наибольшей правдивости, и внимание к деталям. Многоуровневые декорации создают три смысловых плана: первый уровень - то, что герои имеют в жизни, второй уровень - то, о чем они мечтают и третий уровень - образ русского леса, как символ «другой, лучшей жизни». Для Чехова, который рьяно принимал участие в постановках своих пьес, всегда был очень важен звуковой ряд. Над музыкальным оформлением спектакля работал сам режиссёр, отшлифовывая мелодиями великих современников Чехова тончайшие нюансы мысли автора и чувств зрителей. Чехов отказался от активной, ярко выраженной авторской позиции в повествовании. Он предоставляет зрителям судить и оправдывать своих героев. Пережить то, что называется катарсисом. Ради этого и стоит придти на спектакль. Наверное, поэтому уже более ста лет пьеса не сходит с лучших театральных подмостков!

Премьера состоялась 01 октября 2008 года

Награды:

Спектакль Лауреат премии города Нижнего Новгорода (2011)

Спектакль -  участник:

I-го  окружного театрального фестиваля "ТЕАТРАЛЬНОЕ ПОВОЛЖЬЕ", Диплом фестиваля. (Пенза 2011)

XII-го Международного театрального фестиваля "МЕЛИХОВСКАЯ ВЕСНА 2011", Диплом фестиваля. (Мелихово-Серпухов 2011)

Международного фестиваля русских театров республик России и зарубежных стран "МОСТ ДРУЖБЫ".  Диплом "ПОЧЁТНЫЙ ГОСТЬ ФЕСТИВАЛЯ".(г.Йошкар-Ола 2010)

VIII-го Международного театрального форума "ЗОЛОТОЙ ВИТЯЗЬ", Диплом "За участие в  VIII МТФ  "ЗОЛОТОЙ ВИТЯЗЬ"  (г.Москва 2010)

IV-го Всероссийского театрального фестиваля - конкурса  имени Н.Х.Рыбакова. Диплом Лауреата "За лучший актёрский ансамбль", ( г.Тамбов  2010)

Театрального фестиваля "НА РОДИНЕ  А.П.ЧЕХОВА". Диплом фестиваля. (г.Таганрог 2009 г.)

Над спектаклем работали:

Режиссер–постановщик и музыкальное оформление Валерий Саркисов (Москва)

Сценография – Валерий Фомин (Москва)

Костюмы – Андрей Климов (Москва)

Продолжительность спектакля 2 часа 40 минут

ЭКСПРЕСС-ХРОНИКИ ФЕСТИВАЛЯ «У ЗОЛОТЫХ ВОРОТ»

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ. 20 сентября.

   С особым нетерпением и удовольствием ожидаемый нами Нижегородский академический театр драмы им. А.М.Горького привез свой самый репертуарный, любимый и успешный – на сегодняшний день – спектакль, прошедший не один фестиваль и  побывавший на гастролях в Москве, – спектакль «ДЯДЯ ВАНЯ» по одной из пронзительнейших пьес А.П.Чехова. 

  Заметим в скобках, что во Владимирском академическом  театре эта пьеса, поставленная на Малой сцене з.д.и.РФ  Алексеем Бурковым в 1994 году, шла аж 12 сезонов и была трепетно любима актерским составом и театралами – как своего рода камертон  актерского мастерства и искренности, как профессиональная отдушина и психологический тренинг, включающий широкую палитру чувств с тончайшими полутонами от солнечного юмора,иронии, лирики до мрачного скепсиса и трагизма.

   В противовес привычному для прежних зрительских поколений  лиризму, в трактовке этой драмы московский режиссер Валерий Саркисов постарался максимально снять с героев флёр серьезности и «тоски». Хотя запрета на глубину, похоже, не планировалось)). И наличие глубин заявленная жанровая клоунада-буфф завуалировать, к счастью, не смогла…

   В ПРОЛОГЕ (!?) Иван Петрович Войницкий (заслуженный артист РФ Анатолий Фирстов) появляется в спектакле нижегородцев в белом мундире морского капитана, а часть декораций  представляет собой фрагмент пароходика с капитанским мостиком. Причем, Войницкий выдает в прологе некое жизнерадостное подобие моно-танца «маленьких лебедей», используя в качестве пародии на балетную пачку спасательный круг с названием «Дядя Ваня»… Судя по всему, сопротивляясь серости провинциальной, обывательской жизни, Иван Петрович лелеет в душе некую мечту «о морях и кораллах»? В подтверждение этой нашей догадки на черном заднике спектакля периодически возникает идиллический морской пейзаж то с сияющей на солнце волной, то –  в лучах багрового заката. Впрочем, эта «подсказка» для зрителя-фантазера в дальнейшем  почти не получает поддержки,  ибо данное «ружье» (из знаменитой чеховской теории) практически не выстреливает. А зря: в финале для экзотически-тропического пейзажа есть неплохой шанс «отметиться», когда доктор Астров двусмысленно говорит свое знаменитое; «А в этой Африке, должно быть, СЕЙЧАС жарища …страшная…» (имея, конечно, в виду нынешнее местонахождение Елены и Серебрякова). Вполне возможно, что все эти режиссерские находки и придумки «имели место быть», но в процессе проката спектакля просто выпали из поля зрения исполнителей?

   Важным проводником идеи постановки стала и музыка из «Пиковой дамы». Мелодии П.И Чайковского буквально сопутствуют отдыхающим и праздно болтающим обитателям  усадьбы, они помогают им пародировать и маскировать свои смятения, влюбленности и неудачи. Заявка на шутливость и праздность в поместье Серебряковых-Войницких активно поддержана пластически: особенно этот цирковой акцент господствует в рисунке роли Войницкого, который в блиц-флирте с Еленой Андреевной с наслаждением изображает_четвероногого «друга человека». В принципе, подобная трактовка вряд ли бы вызывала зрительское отторжение, если бы режиссеру не отказало чувство меры… или, наоборот, если б актеры с гораздо бОльшим доверием отнеслись к задаче ёрничать и блажить, добавив к невинному шутовству достаточную толику «куражу» и органики. Увы, задачу ОПРАВДАТЬ предлагаемую эстетику выполнить удается не всем и не во всем. Возможно, поэтому  темпо-ритм спектакля, предполагающего искрометность и фейерверк остроумия, на фестивальном показе оказался до досадного вялым. Впрочем, в предложенных условиях ироничного  и слегка «надбытного» существования безоговорочно  убедительными и обаятельными оказались народный артист РФ Георгий Демуров (профессор Серебряков) и заслуженный артист РФ Сергей Блохин (Астров), рисунок ролей которых наиболее логичен, неординарен, а кое-где до пронзительности  филигранен и свеж. А исполнение – темпераментно.

   Что же касается  светлой, легконогой и чистой Сони (Анна Сучкова) и строгой домоправительницы-няни Марины (Татьяна Жукова), то эти характеры решены в подчеркнуто и полноценно психологическом ключе. Блистательно выстроен заключительный монолог мужественной юной Сони, чьи надежды на счастье рухнули окончательно, но слова о «небе в алмазах» она произносит с таким оптимистическим напором, точно гвозди заколачивает в разнесчастную дядюшкину голову – как заядлый и самоотверженный экстрасенс, давно махнувший на себя рукой, но к пациенту относящийся с исключительным чувством профессионального долга…

   Как всегда в постановках этой пьесы мучительна и противоречива роль Елены Андреевны (заслуженная артистка Ольга Берегова). И это естественно – поскольку это одна из самых сложных и психологически неоднозначных женских ролей в мировом репертуаре. Постановщик и актриса трактуют ее как человека очень остроумного,  очень порядочного,  наделенного недюжинной самоиронией, но безвольного. Главное, что она вполне трезво оценивает всю нелепость своего праздного, бессмысленного существования… И безропотно (или слегка «ропча»))) несет свой крест.

   Обобщая все вышеизложенное, хотелось бы выразить надежду, что искренне уважаемый и любимый нами Нижегородский академический театр непременно посетит наши форумы и впредь – на пике своего творческого процветания и благополучия.

  Триумфов, открытий и вдохновения, дорогие коллеги!

   ВСЕГДА РАДЫ ВСТРЕЧЕ С ВАМИ!

Экс-ПРЕСС-летописец

Тина ЭЛТОНС. Владимир,

21.09.2012