Лучший региональный театр России Звезда театрала 2023 Лауреат премии «Звезда театрала»

Татьяна Лаврова, газета «Разрешите побеспокоить!», март 2005 г.

Настоящая женственность не имеет возраста. Она безошибочно угадывается и в годовалой крохе, и в неотразимой леди преклонных лет. Быть может, женственность – это талант, не менее уникальный, нежели дар актёрский, художнический, литературный? Женственность нельзя воспитать, натренировать, наработать. Ей можно подражать, её можно имитировать. Но в экстремальных ситуациях всё равно истинное останется, а «натренированное» уйдёт, растает, как туман.

В 80-е годы в труппе Владимирского областного театра драмы им. А. В. Луначарского сложилась потрясающая ситуация: в ней собрались пять уникальных, ярчайших актрис. И все – на амплуа героини! Каждая достойна титула «примы». Каждая украсила бы любую драматическую труппу. Судьба свела их вместе, когда 40-летний рубеж был ими достигнут или уже перейден. Это начало сложного возраста. Переход на возрастные роли для многих актеров – очень болезненный этап. А для актрис на роли героинь – особенно. Впрочем, заслуженные артистки РФ Жанна Хрулёва, Галина Ляпина и Галина Иванова всегда, с юности не страшились ролей острохарактерных и даже возрастных. Блистательная «социальная героиня», заслуженная артистка России Татьяна Евдокимова и сегодня, в пост-пенсионный период великолепно чувствует себя в ролях социального, комедийного плана, в ролях благородных матерей и «комических старух»! Она и в нынешнем сезоне пленила своей неутомимой, экстравагантной бабушкой в ироничном детективе «Восемь любящих женщин» по пьесе Робера Тома (режиссёр – Александр Плетнёв).

Что же касается заслуженной артистки России Людмилы Алексеевны Акининой, то она в этой звёздной пятёрке была самой лирической героиней. Людмила Алексеевна и по хронологии – первая прима Владимирского театра драмы: во Владимире она оказалась раньше всех из пяти названных артисток. В начале 1970-х супруги Александр Чубченко и Людмила Акинина явили городу Владимиру свой творческий союз.

Первая роль, в которой мне довелось увидеть Людмилу Алексеевну, оставила очень яркое впечатление. Это была графиня Юлька в «Медвежьей свадьбе» по пьесе А. В. Луначарского (довольно вольная драматургическая интерпретация повести Проспера Мериме «Локис»). Помимо неординарной красоты и изящества, героиня Акининой поразила ласковой, весёлой внутренней силой, магнетизмом, ликующей, лукавой и победной женственностью.

В дальнейших работах актрисы это впечатление подтвердилось. Ей всегда было присуще сочетание мягкости и властности, насмешливости и мечтательности. Оно довольно самобытно, порой неожиданно проявлялось в таких разноплановых ролях как Золушка в талантливой постановке Владислава Пази или Валентина в «Иркутской истории» А. Арбузова; Катерина Измайлова в «Леди Макбет Мценского уезда» или комиссар в «Оптимистической трагедии».

Героинь Акининой, пожалуй, особо отличала душевная чистота и какое-то безоглядное бесстрашие, будь то беззаветно преданная революции комсомолка Аля Батюнина из драмы А. Салынского «Молва», лирическая героиня популярнейшего в 1970-80-е годы спектакля «Два билета до Владимира» Эмиля Брагинского или старая проститутка Марти Оуэн из драмы О'Нила «Анна Кристи»! Кстати, Марти Оуэн – первая возрастная роль актрисы на нашей сцене. Это было полное, мастерское перевоплощение, преображение до неузнаваемости. Голос, манеры, пластика, весь облик грубоватой правдоискательницы Оуэн – всё это было предельно органично и, пожалуй, интригующе трагично…

Трагический темперамент актрисы нашёл ещё более яркое и конкретное выражение в других ролях мировой классики – в образе опальной царицы Марии Нагой, вдовы Иоанна Грозного и матери царевича Димитрия («Смута» по трилогии А. К. Толстого); в роли актрисы Кручининой (драма А. Н. Островского «Без вины виноватые»). Заслуженный успех и популярность у владимирской публики выпали на долю её героини из спектакля «Колокола» Г. Мамлина – нашей современницы, актрисы, балерины и просто неординарной женщины, находящейся на излёте жизни, на грани между жизнью и смертью и обнаруживающей в этой ситуации завидное мужество и мудрость.

В последние годы репертуар Л. А. Акининой стабилизировался, приобретя, к сожалению, некую одноплановость. Роли боярыни Нардын-Нащокиной в «Комедии о российском дворянине Фроле Скобееве», княгини Тугоуховской в «Горе от ума», свахи в гоголевском «Ревизоре» мало нового добавили в раскрытии её таланта. Актриса с удовольствием играет роли простых русских женщин (Катерина в «Семейном портрете с посторонним», Вера Ивановна во «Владимирской площади», Надежда Андреевна в «Подруге жизни»). Хотя, по всей видимости, по-прежнему наиболее притягательным для нее является лирико-романтический театр, которому она отдала свои молодые годы.

Попыткой как-то реанимировать это направление был спектакль «Священные чудовища» по мотивам одноимённой пьесы Жана Кокто. Заслуженный артист России А. Е. Чубченко поставил его специально к их совместному юбилейному бенефису в 1995 году. И надо заметить, что атмосфера спектакля, сентиментальная, даже несколько мелодраматическая импонировала старшему поколению владимирских театралов. Но роль Эстер не стала открытием или, как принято говорить, «эпохой» в творчестве Людмилы Алексеевны.

Несколько особняком в послужном списке Акининой расположилась небольшая эпизодическая роль из спектакля «Рюи Блаз» по пьесе Виктора Гюго. Старшая фрейлина при дворе испанского короля герцогиня Альбукерская, сдержано и графично сыгранная Л. А. Акининой, оказалась неожиданным открытием. Это живая метафора, ходячей символ испанского королевского двора. Жёсткая, методичная, как робот, герцогиня, как шлейф ведущая за собой вереницу таких же роботов-фрейлин, действовала на юную бунтарку-королеву как ледяной душ. Своими безоговорочными запретами, вмешательствами в светлые порывы королевы она приводит её в шок, столбняк. Именно эта бесчеловечная жесткость главной надсмотрщицы возымела на пленницу обратный эффект. Бунт королевы приобретает характер снежной лавины…

В советские времена произведение искусства без идеологического аспекта объявлялось «мелкотемьем». В перестроечные – без социальных моментов оно не считалось содержательным. 

Нынешний театр пытается обратиться к вечным темам (исследовав уже любовь и вдоль и поперёк, дойдя в этом исследовании до крайностей и абсурда), стороной обходя социальные и политические вопросы. Устали…

Наша повседневность непрерывно разворачивает перед нами такой шоковый «театр социальных действий», что в искусстве большинство из нас надеется найти забвение и гармонию, пусть даже иллюзорную. Но не тут-то было. «Социалка» пробивается даже из сказок!

Потрясающий парадокс произошёл с известной, очень милой лирической комедией Джона Патрика «Дорогая Памела, или Как нам пришить старушку», где Людмила Алексеевна исполняет сейчас главную роль. Всего каких-то 10-20 лет тому назад это была невиннейшая и презабавнейшая история. Сегодня альтуистка, живущая среди развалин, в нищете, добывающая пропитание, одежду и всё необходимое на городской свалке и при этом щедро меценатствующая обществу, не вызывает веселого смеха – мол, вот чудачка какая! Теперь история Памелы Кронки не кажется нам парадоксом или остроумной фантазией. Скорее – картинкой с натуры, зафиксированной, впрочем, художником не без юмора. К счастью, у нас ещё остаются силы смотреть на бедствия собственной страны с лёгкой самоиронией.

Теперь вся Россия полна таких «Памел». Посмотрите, как живут большинство наших славных пенсионерок на своём долгожданном заслуженном отдыхе. Как они из кожи вон лезут, чтобы не позволить нищете воцариться в их стареньких «хрущёвках» и «брежневках», за честь проживать в которых они ежемесячно отдают свою пенсию, не всегда дотягивающую до прожиточного минимума. Как они гостеприимны, как хлебосольны. Как чертовски изобретательны. Шьют, вяжут на заказ, сидят вахтёршами, летом до изнеможения «пашут» на своих садовых участочках, часами ежедневно мёрзнут возле рынков и магазинов, продавая нехитрые соления, варения и маринады, рукоделие… 

Из моего окна видна улица, в любую погоду пестреющая двумя рядами торгующих всяким скарбом (тапочками, носками, книжками, кофточками, бельем и т. д.) стариков и старушек. Стихийный продуктово-вещевой рынок. Последние два месяца улица пышно расцвела ярко-оранжевым, розовым и жёлтым цветом. Да-да, практически у всех торгующих здесь на завьюженой улице можно купить… похоронные цветы! Нарядные такие, светлые, весёлые…

Лицо времени, не правда ли?

Так что тщательно просушенные, уже использованные пакетики с чаем, подобранные возле китайского ресторана, которыми Памела от чистого сердца, радушно потчует своих гостей, отнюдь не нонсенс, не потешный парадокс. И вся роскошь, добытая ею на свалке, и помощь, предложенная ею шайке жуликов, которых она приняла по чистоте душевной за порядочных людей, не вызывают, как 20 лет тому назад, гомерического хохота.

Правда, умиление осталось.

Роль Памелы – итог определённого этапа в творчестве Людмилы Алексеевны Акининой. Рассказ о современнице, ровеснице, размышление над её судьбой были и остаются, пожалуй, центральной темой её творчества. И именно роли такого плана особенно близки актрисе. Её бодрящаяся, простодушно смеющаяся своим шуткам (не дожидаясь, пока их оценит слушатель) Памела Кронки, самоотверженная и любящая, всепрощающая, неунывающая чудачка – какой пронзительный собирательный образ… Образ современной россиянки (!), детство которой совпало с войной, а молодость отдана «построению светлого будущего». И сидя в своих аварийных развалинах, копаясь в городских отбросах, создавая уют и благопристойность там, где это практически невозможно сделать, она продолжает мечтать и верить, что жизнь прекрасна. Что самое главное, самое прекрасное – впереди. Мол, мы не увидим, так дети наши увидят это светлое будущее. Но ведь это и есть соль Земли, суть жизни. Если бы человеческое общество начисто лишилось подобных чудачек и чудаков, оно скорее всего перестало бы быть человеческим. Эта мысль исподволь присутствует в новом спектакле заслуженного деятеля искусств РФ А. А. Буркова «Дорогая Памела, или Как нам пришить старушку» (художник-постановщик – лауреат Госпремии РФ С. С. Шавловский), она прорывается сквозь мишуру весёлых побрякушек, вроде действующей модели вертолёта, тарахтящего «в небесах» над жилищем Памелы, или Человека от театра (артистка Ирина Копылова), бездумно щебечущего на темы бытия. Эта мысль сформулирована самой Памелой Кронки в её восхитительной и парадоксальной манере: «Любить ближнего из последних сил!»

Татьяна Лаврова, театровед.

Фото Владимира Федина.

Фотографы

На сайте представлены фотографии Владимира Федина, Петра Соколова, Вадима Пакулина, Александра Уткина, Светланы Игнатовой, Анастасии Денисовой, Анны Колесовой, Татьяны Шалухиной, Оксаны Соловьёвой, Елены Птагиной, Екатерины Строговой и Константина Федяева.

Купить билеты ➤